Из Нерезиновой мы стартовали с напрочь вынесенным на работе мозгом в пять часов вечера пятницы. Около часа протолкавшись по МКАДу до Новой Риги, долетели до Волоколамска, закупились продуктами/напитками и ушли через Лотошино на Тверь.
До Торжка добрались без приключений, заселились в одноименный отель и, несмотря на гулявшую в соседнем корпусе отеля свадьбу, даже умудрились выспаться.
Суббота, утро.
Удивительно теплое впечатление оставила усадьба Василёво.
Все строения перевезены из других областей и собраны здесь заново, но дух и атмосфера места определенно чувствуются. И мост, в арках которого размещались псарни и вольеры для лебедей, очень хорош.
Приезжать лучше за час-два до открытия и побродить в тишине-одиночестве (сторож не возражает), иначе грегочущие посетители напрочь смажут всё настроение. Мы успели.
Чертов мост:
В довольно просторных помещениях под мостом сначала обитали водоплавающие птицы, потом там держали собак. Можно зайти внутрь и побродить под каменными сводами:
Дом-трактир, конец XIX века:
Пожарное депо с дозорной башней:
Церковь Преображения (Вознесения), 1732 год постройки:
Время меж тем приближалось к обеду, пора было возвращаться в Торжок, на фестиваль пожарских котлет.
После прочтения множества завлекательных анонсов мероприятия воображение рисовало нам горы фарша, шипящее масло и дымящиеся пирамиды котлет на огромных сковородах.
Реальность оказалась слегка другой.
На площади продавали сувениры, поделки, армани и дольчегабаны, сосиски в тесте, какие-то сладости и разбавленное пиво — а вот пожарских котлет не было, найти их нам не удалось.
На нет и суда нет — отправились гулять на набережную.
Видите на багажнике ВАЗ-21011 бежевый чемодан? Точно такой же был у дедушки с бабушкой, и с ним мы путешествовали на колесном пароходе из Нижнего в Астрахань.
До сих пор у меня перед глазами машинное отделение со снующими туда-сюда кривошипами, в памяти запах мазута, вырывающийся из клапанов пар и мерное шлепанье колес по воде.
Путешествие отложилось в детской — мне было около шести лет — памяти очень ярко. На долгие годы марш Прощание славянки, который играли при отходе, стал моей любимой мелодией.
В Васильсурске капитан слегка не рассчитал скорость и направление причаливания, и качественно отрихтовал дебаркадер верхней палубой парохода. Расщепленные брусья второго этажа дебаркадера я помню настолько явственно, как будто это было вчера.
Потом была Сызрань, в которой дедушка решил половить на поплавочку окуней (рыболовецкие наклонности в нашей династии сильны и по сию пору, да-с) в каком-то пруду в черте города. Увлекшись вытаскиванием полосатых, мы забыли о пароходе, и помчались к нему, только услышав длинный гудок, сигнализировавший об отправлении. Неописуемо красивый прыжок с причала профессора Кирилла Федоровича на убравший трап отплывающий пароход с внуком подмышкой имели счастье лицезреть матросы, капитан и бабушка, устроившая нам такую выволочку, что оставшуюся часть путешествия мы с дедом передвигались мелкими шажками, вытянувшись в струнку.
Были ярко-желтые пушистые цыплята в картонной коробке на рынке Волгограда, которых мне очень сильно хотелось забрать домой. Был город Астрахань с толстыми, истекающими жиром золотисто-копчеными лещами. Было плывшее по Цимлянскому водохранилищу длинное бревно, пойманное нашим пароходом на волне точно в левый клюз, и долго торчавшее из него на манер единорожьего отростка. Была посадка на мель на рейде напротив Речного вокзала города Горький, и стаскивание парохода с мели длинным канатом, прицепленным к Ракете. А вы знаете, как доставить увесистый длинный канат с одного корабля на другой? Я с тех пор знаю..
А потом Волга-такси довезла нас домой, и вся большая семья сидела за столом, глотая слюни и наблюдая за намазыванием на хлеб черной икры. С балкона в это время тек густой сладкий запах шершавых астраханских дынь…
Через пару лет все колёсники были сняты с водного сообщения, и в Ростов-на-Дону мы поплыли уже на обычном теплоходе.
Вернувшись обратно с небес на землю из воспоминаний, мы начали искать правильную харчевню.
Весь процесс поиска описывать не буду, скажу сразу — ресторанов и кафе в центре города нет. А те, что есть, по выходным не работают. От безысходности мы дошли до рекомендованной местной тетушкой столовой Вкуснотеево, располагающейся в какой-то чудовищной перди — но, войдя внутрь, переглянулись и быстро выскочили обратно на улицу
Вызвонили такси (приезжает в любую точку города в течение семи минут, проверено несколько раз, тарифы более чем вменяемые, даже торговаться не хочется), с пристрастием допросили прибывшего водителя. По его совету покатили в ресторан Юрвес.
И что я таки хочу сказать. Хотите поесть в Торжке — поезжайте сразу туда. Обволакивающее очарование пожарских котлет, расслабляющий вкус хорошего нефильтрованного и замечательные гренки. Торжок, Мира, 34.
Поели, теперь можно и поспать вечерняя прогулка, проклятия сытого штурмана и ловля закатного света:
Из Борисоглебского монастыря пошли пешком в центр:
На псевдо-котлетной центральной площади города меланхолично играл местный ансамбль. Подобных апокалиптических картин мне давно не приходилось видеть. Народ был безучастно трезв, при этом не был мрачен и агрессивен, молча курил, и спокойно, отстранившись от всего сущего, слушал музыкантов.
Из анабиоза зрителей вывела только заключительная композиция концерта, авторство которой принадлежало группировке Ленинград.
Утром следующего дня на обратном пути в столицу заехали в усадьбу Знаменское-Раек, прогулка по которой стала прекрасным завершением поездки:
