vanlife travel

Карелия 2009. Первое путешествие

Поездка в Карелию была запланирована еще на прошлое лето, но тогда хозяйственные дела, состояние души и техническое самочувствие автобуса как-то ненавязчиво намекали, что путешествие не состоится. Так оно, собственно, и вышло. Этим же летом самому себе была дана психологическая установка — что бы ни случилось, поеду всё равно, и е@ись оно всё конем! Попользовать последний глагол в процессе подготовки, конечно же, пришлось, но оно того стоило.
За две недели до отъезда, вставив в заливную горловину заправочный пистолет, я узрел в колесной арке ручеек бензина. Горловина, как выяснилось после демонтажа пластикового щитка, была поражена глубоким кариесом, то есть прогнила насквозь. Узел был в оперативном порядке заказан у Бекаса, и при благоприятном исходе событий должен был прилететь из Кореи накануне старта. Еще через неделю, заглянув под машину, обнаружил две разбитые крестовины заднего кардана, кои были срочно заменены. В пятницу прилетела горловина. Но не верхняя часть, которая была нужна, а нижняя, которая в замене не нуждалась — в каталог запчастей вкралась ошибка (обычное дело для редких моделей почтенного возраста). В итоге суббота прошла в попытках залатать прогнившую в решето старую горловину и каким-нибудь образом приколхозить ее на место. Ближе к вечеру это удалось, в вентиляционную трубку был засунут деревянный чопик (потому что к горловине на штатное место ее приделать было уже невозможно), и я поехал делать пробную заправку. Теперь процесс происходил так: выйти из машины, надеть перчатки, нагнувшись к колесной арке, выдернуть чопик из трубки, открыть пробку, вставить пистолет в горловину, тонкой струйкой (горловина наполовину пережата бандажом и хомутами) заполнить бак, пока бензин не польется из вентиляционной трубки на землю, вынуть пистолет, засунуть чопик обратно в трубку, закрыть пробку, снять перчатки и бросить под сиденье.
Результаты теста оказались удовлетворительными, и пришла пора грузиться. Сложенная во дворе около машины гора из вещей явно превышала внутренний объем автобуса — даже без учета трех человек, которых предстояло взять на борт. «Хрен с ним, с расходом!» — и на крышу был водружен экспедиционный багажник, на котором обосновались лодка, палатка, хай-джек и две 20-литровые канистры.
Около одиннадцати вечера вещи были разложены по салону с максимально возможной плотностью, сверху на них сооружено из спальников и теплой одежды гнездо для дочки, которая могла там спать, вытянувшись во весь рост. Одно пассажирское место осталось на втором ряду сидений, место для третьего пассажира — штурманское правое переднее сиденье. Давление в колесах было поднято до 3.2 атм — лишь тогда боковины покрышек немного выпрямились.
Короткий тревожный сон — и в два часа ночи автобус, раздвигая багажником ветки лип, выехал со двора.
День первый.
Сто пятьдесят километров по М7 пролетели незаметно, в Сенинских Двориках свернули на Ковров. В Ивановской области на рассвете в какой-то деревеньке пообщались с гаишниками (скорость 73, ограничение 40). Сторговались с добродушными дядьками на две сотни, поговорили о машине («Тоже такую хочу, только задний привод. Как, доволен?» и т.д.). Попили неподалеку кофе (раз уж остановились), и покатили дальше. Прошли Ярославль, Вологду, свернули на Вытегру. Где-то в Вологодской области остановились на опушке леса пообедать припасенными бутербродами и чаем.
Липин Бор, Вытегра, Подпорожье, Лодейное Поле. Дороги становятся хуже. После Лодейного Поля выходим на М18 — федеральная трасса разбита неописуемо, вся в заплатках, больше 60-ти идти невозможно. В Олонце сворачиваем на Питкяранту, и вскоре слева завиднелась синяя гладь Ладоги.

Солнце близилось к закату, пора было становиться на ночлег. Попытавшись в паре мест проехать к воде, потерпели неудачу, утыкаясь то в заборы, то в жилые дома и огороды, то в железнодорожную ветку, проходящую на некотором удалении от берега. Однако в лесу останавливаться не хотелось, и поиски продолжались. Вскоре неподалеку от Видлицы нашли песчаную дорогу через сосновую поросль. Подключив передок и перевалив через холм, спустились практически к воде, где нашли отличное место для стоянки. 19 часов пути, около 1300 км от дома — и вот он, ладожский прибой..

С озера дул достаточно сильный ветер, палатку пришлось загораживать от него автобусом, чтобы было поуютней. Костер ради экономии времени и сил разводить не стали, приготовили ужин на газовой плитке и завалились спать.

День второй.
Утро встретило бодрым прибоем и ясным небом.
Позавтракав, выдвинулись в сторону Рускеалы. Планировалось, посетив Мраморный Каньон, проехать через Вяртсиля и далее двигаться на северо-восток через Толвоярви.
Дорога вдоль Ладожского озера разбита жесточайшим образом. Попытка ехать в быстром темпе, объезжая ямы, не удалась — дочка с заднего сиденья запищала: «Папа, меня сейчас будет тошнить..» Остановились подышать-передохнуть, после чего я забыл включить ближний и на въезде в ближайший населенный пункт был остановлен сотрудниками ГИБДД Республики Карелия. Напротив стоял Prado, владелец которого понуро сидел на заднем сиденье гаишной машины. Один из гаишников взял у меня документы, пошел было к машине, но тут мимо просвистела какая-то легковушка. Инспектор бросился за руль, я, соответственно, за ним.
— Эй, вы куда с моими документами?
— Ждите здесь, сейчас вернемся.
— Документы оставьте, и езжайте, куда хотите.
— Видите — нарушают! Сейчас мы его догоним, и вернемся!
И вместе с водителем Прадо срываются в погоню. Я остаюсь с автобусом без документов и незапертым джипом рядом. В легком аху *зачеркнуто* недоумении закуриваю. По размышлении было решено вдогонку не подрываться, а подождать пять минут, благо номер машины я успел записать. А уже потом звонить своим, искать телефоны дежурного по городу (району, области, республике — нужное подчеркнуть), УСБ и т.д. И действительно, минут через семь из-за поворота вынырнула гаишная машина.
— Ну как, поймали?
— Пойдемте в машину *хмуро*
Оформили ПК на сто рублей, деньги брать, естественно, (сзади-то свидетель сидит) отказались.

Перед Рускеалой остановились у небольшого водопада, расположенного практически у дороги. Туристические автобусы, вытоптанные множеством ног смотровые площадки, кафе рядом.

Мраморный Каньон. Несмотря на большое количество машин на парковке и людей на площадке, лодку удалось взять практически без ожидания (ну, может, минут двадцать пришлось постоять).

Покатались, пообедали там же в кафе (не айс, стоит поискать заведение получше), двинулись в сторону Вяртсиля.
Где-то в районе Пуйкколы на обочине стоял щит с надписью «Приграничная зона. Въезд только по пропускам, выдаваемым ФСБ России». Никаких шлагбаумов, знаков, КПП — ничего нет, дорога как дорога. К стыду своему, в процессе сбора информации перед поездкой я как-то обошел сей вопрос, не изучив ни законодательной базы данного запрета, ни мер пресечения. Читал только, что народ катался, погранцов не встретил, и всё обошлось.
На заправке перед поворотом на Вяртсиля залили бак до полного и обе канистры — дальше на пути бензина не ожидалось. Поговорил с кассиршей.
— Мы тут щит предупреждающий видели неподалеку, не подскажете — ничего, что мы без пропусков?
— Ой, не обращайте внимания, это давно было! Езжайте спокойно! А куда едете?
— На Толвоярви.
— Не бойтесь, проедете спокойно.
В Вяртсиля закупились продуктами, и минут тридцать искали выезд из поселка. Навигатор упорно заводил в проезды между коттеджами и утыкал в заборы. Искомая дорога явно популярностью не пользовалась. В конце концов она была найдена, и мы покатили по пыльному каменистому грейдеру вдоль озера Янисъярви. В районе Суйстамо начали искать место для ночевки. Обнаружили живописнейший уголок на юго-восточной оконечности Янисъярви, но от его выбора удержали два обстоятельства — явно обжитой вид стоянки, позволяющий предположить скорое возвращение ее жителей, и сильнейший ветер, дующий с озера.

Решили искать место поуютнее. Полазив по дорожкам между соснами, выехали на берег озера Суйстамонъярви, вполне располагающий к остановке.

Разбили лагерь, и решили на следующий день остаться здесь же для отдыха. Ребенка попросили помыть тарелки.. и вот результат:

День третий.
Рыбы — нет. Вообще. Даже мальков у берега. Только жабы плещутся в траве. Загораем, исследуем берег, жарим грибы, собираем бруснику-чернику.

День четвертый.
Собрали лагерь. По результатам предыдущего пути решили в сторону Толвоярви не ехать (и на этой-то дороге — ни встречных, ни попутных, лишь зайцы, рябчики да лосиные фекалии — куда уж глуше-то забираться), а двигаться в сторону Суоярви через Леппясюрью, и потом уходить на север.

После Лоймолы остановились на фотосессию у порожистой речки. С берега бабушка лет восьмидесяти что-то ловит на удочку. Увидев нас, уходит и скрывается в кустах.
Вернулся к автобусу. Сестричка стояла около кормы на четвереньках в задумчивости.
— Чегой-то тебе взгрустнулось?
— А почему у тебя сзади одна хреновина слева свисает ниже другой справа?
— #ля..
Для ответа на вопрос под машину можно было даже не заглядывать. Опять оборвало амортизатор (по кругу стоит газовая каяба, задние амортизаторы имеют ход отбоя на 10 см короче оригинала, а нижние крепления на балке моста прочностью не отличаются. За месяц до этого после прохвата по разбитой дороге с перегрузом оборвало правое ухо, которое потом было приварено назад и усилено. Теперь вот левое, оставленное тогда неусиленным).
— Приключения! — подумала жопа.
— Жопа… — подумали приключения.
Достал инструмент, полез под автобус. Ампутированный амортизатор был вытерт от остатков жидкости, от души обматерен и положен в багажник — ему еще предстояло выполнить последнюю миссию.
Попутно выяснилось, что раст-стоп, нанесенный методом трения на кожу человека, не смывается с нее даже чистым спиртом. Хороший антикор.
При движении по грейдеру, в принципе, особых неудобств эта потеря не принесла — увеличились крены да приходилось оставлять запас на возможный снос задка на гребенке в поворотах. Опять же, сварочных аппаратов в лесу не установлено, ремонтироваться решили позже в Медвежьегорске.
Проехали поселок Суоярви, на выезде заправились. Дальнейший путь лежал в сторону Поросозера.
Примерно в двадцати километрах от Поросозера с первого же заезда в лес нашли хорошую стоянку между двух озер, соединенных речкой. Удаленность от грейдера (около 6 км) и заброшенный вид грунтовки позволяли надеяться на отсутствие других двуногих в ее окрестностях.
Поставили лагерь, напилили-натаскали дров, я разжег костер, достал удочку и пошел на берег. (Червей, как выяснилось чуть ранее, никто из нас, знатных рыбаков, взять не догадался. Как, впрочем, опарышей или какой другой наживки. Поэтому представителей подотряда малощетинковых червей из отряда Haplotaxida семейства Lumbricidae пришлось добывать прямо из земли на окраине какой-то деревни под пристальными взглядами местных жителей). Пока в лагере готовился ужин, закинул удочку и, маленькими глотками смакуя коньяк, принялся оглядывать берега озера.
Подошла сестричка.
— Ну как, клюет?
— Да нихрена пока — обернулся к ней. — Надо всё-таки было опарышей взять, или еще что-нибудь.
Повернулся обратно — поплавка нет. Через три секунды на берегу скакала крупная сорожка, а Маша рысью мчалась в лагерь за своей удочкой.
Ольге стоило большого труда созвать нас к ужину, оторвав от озера. Наспех поглотав макароны с тушенкой, мы с сестрой переглянулись.
— Ну что?
и в один голос: — Лодку?!

День пятый.
Накануне вечером, после лодочных покатушек, я забросил удочку, придавил ее бревнышком и оставил на ночь. Придя утром на берег, обнаружил удочку склоненной к воде, а леску туго натянутой куда-то под берег. «Хренассе!» — подумал я, вытаскивая хорошенькую щучку. — «Щуки на червя стали бросаться. Дожили..»
Однако всё оказалось проще — ночью на удочку клюнула сорожка, а потом ее заглотила щука.
По результатам прошлого вечера и нынешнего утра озеро было единогласно признано достойным двухдневной стоянки. И не зря — тут я поймал свою первую щуку на спиннинг

День шестой.
Гуляли по окрестным лесам, любовались на огромные камни, покрытые лишайниками. Собирали грибы, ловили рыбу. Обнаружили чудесное место на узкой речке между озерами — на самом берегу стояла береза, корнями выдаваясь далеко над водой, излучина реки в этом месте была со всех сторон закрыта кустами и деревьями, и прямо под корнями была глубокая заводь с голодными окунями. Можно было сесть на корни, прижаться спиной к стволу березы, вытянуть ноги, закинуть удочку и медитировать на солнышке, изредка жмурясь на поплавок. Чем я и не замедлил заняться, прихватив с собой бутылку сухого красного вина.
Проведя в сей нирване около полутора часов (бутылка как раз закончилась), я уже собирался было аккуратно слезть и пойти в лагерь, но, двинув рукой, смахнул в воду открытую банку с червями, стоявшую рядом на корнях. «Бляха, где их сейчас накопаешь посреди леса!» — мелькнуло в башке, и в следующую секунду, свесившись, я уже схватил не успевшую затонуть банку. А еще через секунду летел в воду, потеряв равновесие — французское вино возымело свое коварное действие. Ухватившись на лету за корень, умудрился вымокнуть лишь до пояса. С банкой треклятых червей в руке, журча водой, стекающей с джинсов и из ботинок, приплелся в лагерь, хлопнул коньяку для сугрева, переоделся в сухое и забился в два спальника спать.

День седьмой.
Было запланировано ответственное мероприятие, от которого зависело дальнейшее передвижение — ремонт автобуса. С утра пораньше свернули лагерь и двинулись на Медвежьегорск. На въезде в город нашли шиномонтаж, и при нем маленький сервис. Хитростью (была суббота, три часа дня) у сварщика было получено согласие на ремонт, и мы метнулись в город на поиск магазина запчастей. Был приобретен задний амортизатор похожего на родной размера (вроде от УАЗа, точно не помню), после чего вместе с родным амортизатором торжественно вручен сварщику.
— И чо? — озадаченно чешет репу
— Ну чо — это крепление отрезаешь отсюда, привариваешь сюда, это отрезаешь отсюда, привариваешь туда. Крепежное ухо было вон там. Его надо прихватить и усилить.
— Э-э-э, а как я отрезать буду? Там же газ остался!
— А ты болгаркой отхвати аккуратно, чуть подальше от корпуса.
— А варить-то к новому как — корпус прожгу, жижа вытечет?
— Ухо отрезай чуть поодаль корпуса, новое потихоньку приваришь — корпус не прожжешь.
— Ну-y-y…
— Брат, надо сделать. Выручай, мне еще две тысячи ехать.
— Мля..
Через тридцать минут я уже присоединял обратно минусовую клемму, довольный сварщик отбыл домой праздновать субботу, а мы выкатились на М18 и двинулись на север. Приготовленный амортизатор я было решил пока не ставить — лил дождь, и ложиться в лужу на брюхо не хотелось, надеялся найти на трассе эстакаду — однако дорога с частыми ухабами быстро показала, что на перегруженной машине, да на трех амортизаторах на ней делать нечего — корму на каждой кочке (или после нее, на резонансе) пробивало до отбойников. Нашли площадку, привернули амортизатор, полные канистры с крыши перегрузили в салон — совсем другое дело. Стало возможным держать около 100 км/ч без пробоев подвески и раскачки.
Не доезжая Сегежи, решили попробовать найти стоянку на берегу Выгозера. Свернули с М18 и по непрерывно ухудшающейся грунтовке стали пробираться в его сторону. Проползли (камни, ямы, песок, 1-я, 2-я на пониженной) пару десятков километров, вышли на берег озера. Обстановка не впечатлила — кругом по лесу шныряли какие-то опойно-бомжовые личности, слышались пьяные крики рыбаков, с озера дул холодный ветер, да и места под стоянку особо не наблюдалось.

— Зато тут рыба точно есть.. — задумчиво проговорила сестричка.
— Но место не фонтан совершенно.
— Угу..
— Поехали в Сегежу, там найдем ночлег.
Опять двадцать километров жуткой дороги, вернулись на трассу и поехали в Сегежу. Там нашли гостиницу РОСТО ДОСААФ (улица Лесная, 9), в которой за 2400 (гулять так гулять — соскучились по уюту) сняли трехместный люкс. Побаловали себя душем и с наслаждением уснули в кроватях.

День восьмой.
Я надеялся доехать до самого большого водопада в Карелии — Кумо-Порога. Километраж составлял около четырехсот километров от Сегежи в один конец. Выехали в девять утра. Через два часа свернули с М18, еще через сорок минут асфальт кончился, и начался грейдер, продолжавшийся до конца маршрута.
В Калевале заправились под пробку, закупились пивом, и двинулись в сторону финской границы. Через несколько километров увидели уже знакомый щит «Приграничная зона..», далее по тексту. По легенде, найденной в Сети, доехали до моста, который «каждый год размывает, после чего приходится пару-тройку километров идти пешком». Что ж, и в августе он тоже оказался размыт, причем основательно.

Устроили совет. У нас были координаты водопада, была легенда, были карты. Шансы найти водопад были немаленькими, но сначала решили осмотреться. Дамы остались у автобуса фотографироваться и пить чай, я же решил пройти по дороге немного назад до еле заметной свертки направо, в сторону водопада, и посмотреть, не выведет ли она на искомый объект. Однако не успел я отойти от моста и трехсот метров, как услышал шум двигателя автомобиля, ехавшего навстречу. Общение с людьми в данной части географии могло сулить всё, что угодно — девчонок оставлять одних было нельзя, и я вернулся на дорогу. По ней пылила старенькая Carina E, в салоне сидели трое. Напротив меня машина остановилась
— Как к водопаду проехать, не знаете?
— Не знаю, сам ищу. Мост разрушен впереди.
Разговорились — ребята приехали из Костомукши (около сотни километров), посмотреть на водопад. Обсудили диспозицию, показал им легенду — они решили идти пешком, мы потихоньку пошли за ними. По легенде надо было «пройти вдоль грунтовки от полутора до трех километров, после чего свернуть направо около сломанной березки». Мы прошли километра три — ни березок, ни дорог вправо не отходило. Экипаж Карины ушел вперед, а мы, глядя на навигатор, вернулись метров на пятьсот назад, и по еле заметной тропке пошли в лес, придерживаясь примерного направления на координаты водопада. Лосиная тропка (человеческих следов на ней видно не было) около двух километров вела нас полукругом по оврагам и сосняку, потом вывела на грунтовку. С нее уже был явно слышен шум Кумо-Порога.

Отснимавшись, выдвигаемся обратно. Темнеет. Идем напрямик через сосняк в сторону машины по навигатору. Кругом огромные кучи лосиного дерьма и следы здоровенных копыт. Чуть в стороне послышался трехголосый мат — это пацаны из Костомукши после долгих поисков наконец-то услышали водопад, и тоже ломятся к нему через лес. Бесшумно обходим их стороной. Ребенок начинает уставать, девчонки тоже еле бредут.
— Пап.. я больше не могу-уу…
— Я тоже не могу. Но иду ведь. Я ж тебя не понесу, правда? Ты просто шагай механически, не думай о том, что устала, и скоро придем.
Вздыхает, но идет. За очередным холмом послышался шум воды, и вскоре мы увидели разрушенный мост, Карину и автобус. За пару часов пробежали около десяти километров.
Выпили чаю, и отправились в обратном направлении искать стоянку.
В этот раз процесс не заладился, и поиски затянулись. Найдя на карте озеро средних размеров, продираемся к нему через посадки, однако скоро утыкаемся в КСП.

Не мешкая, разворачиваемся, и топим обратно в сторону грейдера. Выезжая на него с грунтовки, замечаю справа метрах в двухстах УАЗик характерной раскраски на «военных» номерах, движущийся в нашу сторону. Помня о тревожном щите, смотрю в зеркала. Козлик заморгал дальним, и прибавил скорость, явно догоняя. На принятие решения ушло полторы секунды: «Нуегонакуй, сегодня обойдемся без интервью» — подумал я, вдавливая в пол правую педаль и смещая автобус ближе к обочине, чтобы столб пыли сзади стал погуще. Фары УАЗа исчезли в желто-коричневом облаке. Топлива в баке было в достатке, до цивилизации вполне можно было дотянуть, а там уже при необходимости можно и поговорить.
В таком ритме, постоянно контролируя ситуацию сзади, долетели до озера со зловещим названием Большое Кис-Кис, в окрестностях которого решили искать место для ночлега. С третьей попытки нашли неплохую площадку на берегу маленького озера.

Поставили палатку, натянули тент, и отправились исследовать озеро на наличие рыбы. Действительность превзошла все ожидания — поплавок не успевал еще встать, а окунь уже сидел на крючке. За пятнадцать минут надергали с полведра этой мелочи на завтрашнюю уху и отправились спать. По сравнению с предыдущими стоянками здесь появились комары — озеро было маленькое, заболоченное, лагерь стоял в низине, и гнусу было раздолье.

День девятый.
Ночью зарядил дождь, он лил всё утро, день и часть вечера. Утром напилил сырых дров (других не наблюдалось — насквозь промок даже сухостой), и день прошел в постоянной борьбе за огонь. Костер непрерывно раздували лягушкой (по очереди) — стоило прекратить дуть, как он затухал. Днем собрали грибов, сварили уху, неподалеку нашли оставшиеся с войны землянку и окопы. Ночью палатка, наконец, протекла — достали из багажника припасенную на данный случай пленку и укрылись ею.

День десятый.
Свернули лагерь, и двинулись в обратный путь. Заехали в Рабочеостровск — посмотреть на Белое море. Потрогали грязную теплую воду — купаться, естественно, не хотелось.

Выехали на М18, отправились на юг. В районе Медвежьегорска были изловлены за превышение скорости (измерение производилось из движущейся навстречу машины) — 112 км/ч и 200 рублей на месте. Под Петрозаводском на обочине стояла камера — хорошо, что встречные моргнули, иначе ее легко было не заметить. Через два километра на обочине расположились два экипажа ДПС, и проводили активную работу с моторизованным населением, не соблюдающим ПДД.
На ночевку остановились в кемпинге «Сандал» ( http://www.baza-sandal.ru/ ) — трехместный номер с удобствами на этаже обошелся в 1600 рублей. Чисто и достаточно уютно.

День одиннадцатый.
Погода испортилась окончательно — ночью шел дождь, не прекратился он и утром. Планировали выехать пораньше, чтобы до сумерек пройти дистанцию побольше. Пока я загружал вещи в машину, подошел владелец санты-нью, припаркованной неподалеку.
— Здравствуйте, а у вас по хундаю опыта такого не было?..
— Здрасьте. Какого?
— Да колесо греется заднее..
— Одно, или оба? Звуки при движении есть какие? Гул, хруст?
— Правое. Звуков нет, только свистеть начинает, когда сильно нагревается.
Дядьке явно нелегко — видимо, вчера хорошо посидели — выхлоп перешибает запах мокрой хвои метров на пять. Надо помочь.
— Едете куда?
— Домой, в Питер.
— В общем, варианты такие: заклинил поршень в суппорте, заклинили колодки либо направляющие, заклинил трос ручника. Снимайте колесо, посмотрим.
Увидел, как он неумело взялся за домкрат.
— Давайте я сам сниму, доставайте инструмент пока. Сейчас дождевик надену — так и льет, зараза — и начнем.
Довольно быстро были выявлены насмерть закисшие в суппорте колодки (пробег — 44 тысячи, машине 2 года). С помощью ножа и напильника ржавчину и грязь отчистили, и паркетник был готов к дальнейшему путешествию. Пока работали — подошел еще один хундаевод — геокэшер на туссане. Поговорили, поделились внедорожными приключениями, и распрощались.
После Петрозаводска было принято решение избежать повторного путешествия по вдрызг разбитым дорогам Подпорожья, и выбрана дорога на Вологду через Тихвин и Череповец. Мозг, размягченный цивилизацией и наличием большого числа заправок, никакой тревожной команды не выдал, и в Петрозаводске я залил бак «до полного», не подумав про канистры, после чего выехал на Тихвин.
Первые двадцать километров пролетели незаметно — узкая извилистая дорога была весьма ровной, и при почти полном отсутствии транспорта можно было, не напрягаясь, держать 100 — 110 км/ч. Потом дорога стала более разбитой, скорость движения снизилась, про пятую передачу можно было уже забыть. Еще через пару десятков километров асфальт кончился, перейдя в глинистый грейдер. Пошел дождь.
Поглядывая на указатель уровня топлива (при равномерном движении по ровному асфальту бензина должно было с небольшим запасом хватить до Тихвина, однако дальнейшие условия движения явно были напряженнее), закурил. За очередным поворотом показалась развилка. На березе была прибита фанера с от руки написанными словами «на Тихвин» и стрелкой направо. Дорога в правую сторону отходила явно худшего качества, чем в левую. Была остановлена встречная буханка, от водителя которой получили информацию, что грейдер идет почти до Тихвина, особых засад не содержит, препятствий в виде разрушенных мостов не ожидается. Возвращаться за бензином не хотелось (всё-таки лишняя сотня километров), и в выработке решения принял участие знаменитый русский «авось» — должно хватить..
Тронулись дальше. Дождь усилился и скоро перешел в ливень. Грейдер раскисал на глазах. Местами он был качественно размешан лесовозами, один из которых, беспомощно шлифующий колесами подъем, мы и обнаружили за очередным поворотом. Некоторые участки удавалось проходить только ходом на третьей передаче с газом, нажатым в пол — на четвертой тяги не хватало, на второй из-за малой скорости автобус начинал вязнуть, рискуя закопаться. Все органы чувств сосредоточились в четырех точках — пятнах контакта колес с поверхностью грейдера. Малейшая ошибка грозила либо вылетом с дороги, либо повреждением подвески (попадались приличные ямы, залитые водой), либо остановкой с последующей посадкой на мосты.
За очередным перегибом грейдера показался впереди идущий автомобиль. УАЗ, шедший на скорости километров пятьдесят, нещадно мотало по глине от обочины к обочине, порой разворачивая чуть ли не поперек дороги. Начав обгон, я, одним глазом косясь на его борт, другим сканируя левую обочину, проглядел хорошую выбоину под правыми колесами. «Бу-бух!» — сказала подвеска, и мощнейший фонтан липкой коричневой жижи взметнулся из-под правого борта, обрушившись на капот и лобовое стекло УАЗа. «Мда, эти мужички нам, случись что, уже вряд ли помогут» — подумал я, выравнивая машину и чуть прибавляя газ. В зеркало заднего вида смотреть не хотелось..
Всё «хорошее» когда-нибудь кончается — перед самым Тихвином кончился и грейдер, перейдя в почти ровный асфальт. Заправились, пообедали и покатили в сторону Вологды. Впечатлил обход города Пикалево — около двадцати километров разбитого асфальта и щебенки — первая передача, скорость 3 — 5 км/ч. При этом остальная дорога до Вологды — вполне приличная (местами бетонка).
Череповец порадовал жутким промышленно-смердящим пейзажем с дымящимися трубами, факелами и большим племхозом со множеством телят, расположившимся прямо под боком всего этого великолепия. В поисках ночлега въехали в город. Первый же мотель неподалеку от трассы выкатил цену в 2800 за трехместный номер. Через двадцать минут обзвона местных гостиниц был найден вариант в центре города (маленькая гостиница «Рандеву» на проспекте Советском, 54 — 1600 за трехместку. Оживленная улица, стаи золотой молодежи в разной степени алкогольного опьянения с банками Ягуара в руках, казино, бутики и прочие бродвейские атрибуты. Охраняемой стоянки в пешей доступности не наблюдалось. В соседнем здании — круглосуточный продуктовый магазин. Охранник, зацепившись за меня вглядом на входе (джинсы «десять дней на рыбалке», борода такой же давности, всклокоченная башка, куртка, насквозь пропахшая дымом, руки в шрамах), приклеился сзади и не отходил ни на шаг, наступая на пятки и тревожно дыша в плечо. Однако мелкие хищения в план вечера не входили, и ожидания его не оправдались. Закупившись пищей и питьевой водой, отправились «в номера». Окна заведения выходили на задний двор и, как выяснилось, в этом таился не менее приятный сюрприз. Прямо напротив окна, в пяти метрах, на стене соседнего здания была расположена большущая улитка вытяжной вентиляции, которая раз в десять минут активизировалась, издавая душераздирающий рев, от которого не спасали даже наглухо задраенные стеклопакеты.
Портье любезно предоставила крохотный электрический чайник, чтобы мы могли вскипятить воду. Размер этого бытового прибора, как выяснилось, был выбран со смыслом — единственная розетка в номере находилась под потолком, и для получения кипяченой воды приходилось минут десять стоять в позе кариатиды, держа чайник в руках. Был бы он большой — было бы неудобно..

День двенадцатый.
В шесть утра, проворочавшись всю ночь практически без сна, на скорую руку позавтракав, стартовали на Ярославль через Вологду.
Ярославль прошли без приключений. Далее — Иваново (проезжается насквозь через центр, достаточно быстро, несмотря на обилие транспорта), обед в кафе «Запрудка» на выезде, Ковров, и — вот она, М7. Предфинишная заправка на Татнефти, встаем в левый ряд, пятая передача — дом уже близко..

ЗЫ1. При прокладке маршрута и в процессе передвижения использовалась навигация Garmin (Дороги России 5.14) в паре с двумя километровыми бумажными атласами Центральной и Северной Карелии. Затруднений не возникало.
ЗЫ2. Очень достойно показали себя шины BF Goodrich AT — и в песке, и на глине, и на мокрых камнях. Передок пришлось подключать всего три раза, в остальных случаях хватало пониженной передачи на заднем приводе. При этом никакого шума на асфальте.
ЗЫ3. Пройдено 4651 км, съедено 673 литра бензина. Расход, честно, говоря, приятно удивил — учитывая загрузку и условия движения, я рассчитывал минимум на 20 литров на сотню, а получилось около 14.5
ЗЫ4. Хочу еще